Основные логические особенности философского мышления I
Прежде всего, сузим и чётко определим предмет нашего анализа За его пределами останутся т. н, вечные философские проблемы, которые из эпохи в эпоху вновь и вновь ставятся в новых конкретно исторических обличиях. Примером может служить вечная проблема добра и зла в эпоху научно-технической революции второй половины XX века со всеми её фантастическими достижениями и катастрофическими неудачами. Сосредоточим внимание как раз на обратном - на тех проблемах, которые временно являлись (и являются) философскими, но затем переходили (и переходят) в ведение науки.
В силу самых разных конкретно-исторических обстоятельств по знание новых объектов может осуществляться в условиях острого. дефицита достоверных опытных знаний о них. Приведём не сколько примеров.
Так, в условиях античной культуры само её духовное ядро не давало санкции на широкомасштабное опытное изучение природы. Оно было представлено языческими вероучениями, так или иначе обожествлявшими и освящавшими природу. С позиций этих вероучений сама мысль о беспристрастном экспериментировании с природой казалась кощунственной. Именно поэтому, в первую очередь, античная философия как «протонаука» в принципе не могла разродиться наукой в современном смысле.
Если обратиться к познанию частных объектов, то там обнаруживаются свои конкретно-исторические причины острого и долговременного дефицита опытных знаний. Часто они связаны с неразработанностью соответствующей техники экспериментальных исследований. Например, до1908 г., в котором благодаря ожижению гелия физики получили возможности опытного изучения свойств вещества при экстремально низких температурах, можно было лишь строить догадки о том, что станет в этой области с электрическим сопротивлением металлов. Теоретически задолго до этого в качестве одной из возможностей мыслилось его полное исчезновение. Однако реальная сверхпроводимость металлов, опытно открытая в 1911-1913 гг., резко разошлась с такими догадками и породило одно из самых революционных направлений развития физики XX века. Познание может быть в дефиците опытных знаний по причине неразработанности новых понятий и теоретических методов исследования. В частности, систематическое развёртывание опытного изучения молекулярных основ жизни стало возможным лишь после того, как биология 40-50-х гг. XX века взяла на вооружение центральные понятия теоретической кибернетики («управление», «информация», «код», «алгоритм» и др.). Познание может испытывать острый дефицит опытных знаний по причине недостаточного финансирования соответствующих областей науки. Примером могут служить некоторые гипотезы современной астрофизики и космологии, для обоснования и коррекций которых опытными знаниями требуются эксперименты с использованием дорогостоящей и дефицитной космической техники,
В подобных ситуациях человек науки направляет все свои творческие усилия на то, чтобы создать материально-технические или интеллектуальные предпосылки для надёжного воспроизводства и систематического умножения достоверных опытных знаний о новом объекте. Философ же в подобных случаях пытается скомпенсировать дефицит опытных знаний своими умопостроениями. Исторически философия предлагала (и сейчас предлагает) ряд способов такой компенсации. Они чаще используются не в чистом виде, а в разных комбинациях друг с другом. Рассмотрим некоторые из них, которые представляются особенно важными.
1. Упор на интуицию философствующего исследователя. Сразу же оговорим, что имеется в виду только творческая интуиция. Её следует отличать от профессиональной интуиции, которая развивается у специалиста по мере роста его квалификации. Творческая интуиция, в принципе, позволяет получить мгновенное решение по-настоящему новой сложной проблемы, достигнуть знаний, которыми до этого никто и никогда не располагал. Но это впечатляющее преимущество интуитивного познания становится главным недостатком тогда, когда автору новой идеи требуется доказать её истинность другим людям. Каждому из нас и на бытовом уровне известно, как трудно человеку убедить других в том, что лично «ясно без слов».
В науке величайшая ценность интуитивных прозрений признаётся, но только на уровне «творческих лабораторий» их авторов. Если подобные результаты автором не вербализуются в соответствии со строжайшими научными стандартами доказательности, то они в науке не считаются открытиями. В конечной интеллектуальной продукции научного познания не должно оставаться ни малейших следов от глубоко личностных «творческих лабораторий» учёных. Философия не предъявляет столь жёстких требований к доказательности полученных результатов. Поэтому философы всегда были несравненно более раскованными в выработке и выдвижении смелых новаторских концепций. Но по этой же причине философию от науки резко отличает и то, что философы значительно хуже понимаю' друг друга по сравнению с деятелями науки. Даже самые гениальные интуитивные компенсации дефицита фактов не являются ком- пенсациями дефицита взаимопонимания между людьми. Лишь науке культивируются веками отработанные и уникально эффективные нормы доказательной вербализации новых идей и концепций